О П Е Р С О Н А Ж Е

---

- Так что насчёт семейного ужина?
- Ты пытался меня убить!
- Это древняя история.
- Это было вчера!
Как ты понял, отношения наши не заладились, а в семье всё не так просто. Хотя куда там. Я считаю тебя дядей, но ты брат моего деда, князя ада Абаддона, так что скорее я тебе что-то вроде внучатой племянницы. Но кто там разберётся в вашем инцесте, этих связях. Я вот без понятия.
Так же, как и тогда, когда мы встретились и заключили что-то вроде договора. Ты оказываешь мне услугу, я выполняю то, что важно тебе. Но я достаточно живу на земле, чтобы знать, что демонам нельзя доверять, а ты помнишь из своего прошлого, что ведьмы те ещё стервы.
Короче, мы обманули друг друга и себя самих. Всё пошло по одному месту, но, однако, мы остались в живых. Как ты там сказал? Что при хороших переговорах каждая из сторон остаётся немного разочарована. Так вот, ты остался жив после подставы,  что не может не огорчать меня, а я увела из-под носа то, что важно было тебе, что в свою очередь не может не расстраивать тебя.
А потом мы до кучи выяснили, что вроде как-то там связаны. Семья она такая. Теперь нам придётся терпеть друг друга, хотя подляночки сами себя не сотворят, верно?

О Б Е Щ А Н И Я

---

трепать нервы  хд Не оставлю без игры, готова все обсуждать,  слушать и придумывать всякое. Приходи, дядя, а то скучновато тут без твоих делишек.

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: не могу не хотеть сюда к нам такого харизматичного Кроули демона, поэтому внешность это важно, остальное готова обсуждать и придумывать, но имейте в виду, он один из падших ангелов,  ныне высший демон, но со своей  дурковатостью харизмой.
посты от 4к , от любого лица
Связь: лс, потом можем перейти в тг
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т. д. персонаж остаётся у заказчика и будет возвращён в акции/передан другому игроку.

вдохновение

пост заказчика

Шанс. Возможно это был их последний шанс поставить в этом деле жирную точку. Собрать все силы в кулак и просто сделать. Убить последнюю оставшуюся в живых из тех, кто стал виновницей бед, кто уничтожил тех, с кем Кэсси была связана кровью, ее потомков.
Шанс воздать ей то, что она заслужила и то, что девушка ей давно задолжала.
Возможно, шанс на новую жизнь для Финна, без тени страха и бесконечного бегства. Шанс, который им так необходим и который они ни за что не упустят.

Узнать в один день, что у тебя есть потомки, те в чьих жилах течет твоя кровь и тут же услышать что их больше нет, было невыносимо тяжело. Девушка искала хоть какую нибудь информацию о них столько времени и везде натыкалась на тупик. Что в конце концов решила лучше не верить в те ведения ведьм, чем потом разочароваться.
И вот когда они были так близко - их не стало. Вместо  встречи за столом она навещала их сырые могилы, и стоя у немых плит кричала про себя "а что если? " Если бы она поверила и приложила чуть больше усилий, а не оставила это все отцу, если бы узнала их чуть раньше…

"А что если" - самый опасный вопрос который мы задаем себе. Сожаление подобно яду медленно отравляет и разъедает нас изнутри, оставляя оголенными все наши чувства. Оно не дает нам двигаться дальше и постоянно возвращает нас к тому, что изменить уже не в силах.

Марло была из тех вампиров кто лично присутствовал на казни, кто выполнял не понятно чей приказ, кто обратил единственного наследника ее крови в вампира. Словно в насмешку или в протест, она создала себе подобного связав их прочной связью, которую сейчас можно было использовать против нее.
Но Кэс было плевать, что теперь он не маг, что теперь сущность Финна стала иная, для нее он по-прежнему был тем милым парнем, каким его воспитали родители, каким он был  до обращения, таким каким она его никогда не знала. Но в тоже время, в глубине его карих глаз Кэсси видела льдинки грусти и какой то усталости, словно он нес тяжелый груз на своих плечах и никак не мог его скинуть.

Форест смотрит в лобовое стекло как снег сказочно переливается на солнце разноцветными блестками и пытается задержаться в этом моменте, запомнить его.
Она поворачивается на парня и замечает, как солнечный свет отливается на его черных кудрях, упрямо выбивающихся из под бейсболки. Кэс улыбается, на минуту ей кажется, что это обычный день, из тех которых никогда не было. Что вот сейчас они собираются ехать на какой то пикник где их уже все ждут. Та самая странная семейка которая появилась в их жизнях совсем недавно и очень неожиданно. Они разведут костер и вечером будут жарить зефир под очередные рассказы Кевина о его приключениях и шутливо их комментировать.
Кэс еще мгновение не сводит с парнишки взгляд, пытаясь оставить в своей памяти этот момент, как на фотокарточки, на случай если сегодня все пойдет вдруг не так, а затем заводит машину и смотрит вперед.

Убить вампира - страшно и не просто, даже если он не намного тебя старше, а ты подготовленный и опытный боец.Как подобраться к тому  кто превосходит тебя в физической силе и скорости? Как выйти из всего этого не просто победителем, но при этом остаться живым.

Кэсси определенно знала ответы на эти вопросы, так как не раз сталкивалась с детьми ночи и убивала их. Это всегда было сложно, не смотря на долгую подготовку или чистую импровизацию, такие монстры как Морло  просто так не сдаются. Блондинка привыкла рисковать собой и без страха шла в самое пекло, но на этот раз все было иначе.
Финн попросил ее о помощи, рассказав, что хочет наконец убить своего создателя. И разумеется, Кассандра не могла отказать. Она давно объясняла парню, что жить в бегах не вариант, что она готова самолично убить эту стерву и развеять ее прах по ветру. Но он ждал.
И вот когда решился, Кэсси с радостью приняла приглашение отправиться с ним в такое путешествие.
Разделить с Финном этот момент было важно для девушки, равно как и то, что он предпочел положиться на нее в трудное время, а не стал действовать в одного

Сейчас ее волнение зашкаливало, ведь на этот раз Кэсси отвечала не только за себя, но и за Финна. Ее Финна. Того, кого однажды оплакала и считала мертвым, за кого мстила с отцом и которого вновь обрела не так давно. Она боялась. Липкий страх, как маленький поразит, проползал внутри оставляя холод, а в мыслях то и дело крутилась мысль "а что если не смогу уберечь, что если снова потеряю?"
Взъерошив белокурые волосы, Форест запретила себе о таком думать, нет, она будет опорой и поддержкой для Финна в этом пути и поможет со всем справиться. Как бы ей самой не было страшно.
- Ты точно готов? Тогда поехали, направляй.
Все, дороги назад больше нет. Технически, конечно, всегда можно остановиться и повернуть назад, но не в этот раз. Они выехали на дорогу где положат конец той боли и несправедливости которую испытали из за Марло, нет, это конечно никого не вернёт и не затянет шрамами раны, но даст чувство завершенности, а Финну покой. Жизнь, где ему не нужно больше боятся и бежать, предавая свои мечты и разрушая тем самым важные планы. Пропуская то, о чем потом будет жалеть. Кэс не могла такого позволить, потому что этот мальчик заслужил иной жизни и она во чтобы то не стала поможет ему ее обрести. А еще, они надеялись узнать, кто отдал приказ, кто стоит за всеми этими убийствами.
- Опыт у меня есть и я взяла все необходимое - девушка кивнула головой назад, имея в виду багажник- но это почти всегда не просто, особенно когда завязано на эмоциях. Форест видела, как парень и без ее предупреждений  волнуется и пыталась подобрать нужные слова, важные в такой момент. Был бы тут Кевин он бы точно нашел что сказать, завел бы речь поднимающую  боевой дух. Она улыбнулась своим мыслям, ведь подобным ораторским даром она не обладала.
- Просто знай, что ты будешь не один против нее и как бы она не пыталась залезть в твою голову, не буквально, но поверь, она обязательно будет играть на твоих чувствах, на боли. Девушка вздохнула и потянулась рукой к Финну, накрывая его ладонь - ты должен помнить, что я буду рядом и помогу дать отпор. Но не все можно решить магией и грубой силой, ты должен быть сильным ради себя, ради той семьи которую ты потерял и той которую обрел.
Вложив в улыбку и в прикосновение все свои чувства и поддержку, Кэс вновь повернулась к дороге, положив руки на руль. Замечательно. Ты должна говорить вдохновительные речи, успокоить и придать уверенности что все будет хорошо. А ты словно говоришь "не умирай там пожалуйста, а то я не знаю как сообщить остальным".
Кассандра злилась за то, что была сейчас бесполезной, не смотря на свой опыт она не могла подсказать Финну как поступить и что чувствовать. Все таки сражения и бои не ее стезя. Да и ответственность девушка привыкла нести только за себя. А сейчас, все иначе.

- И между прочем, в тот раз я не смогла  добраться до Марло, поэтому сейчас эта поездка для меня тоже важна, помимо всего остального. И выждав паузу, добавила:
- А вообще, всегда хотела с тобой куда-то съездить, долой банальные атракционы, надерать задницы плохим вампирам вот где круто. Она улыбнулась, надеясь как то разрядить обстановку.
А может, она должна была и вовсе замолчать, чтобы не мешать ему собраться с мыслями, включить музыку? Она не знала.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Демон авраамического Ада. Затрудняюсь назвать его имя, чин и способности (думаю, можно всё выдумать, поскольку существующие классификации демонов весьма размыты. Ну, или присоседться к одной из существующих, если получится), но по моему разумению это демон невысокого ранга, выполняющий самую распространенную, рутинную и скучную работу в Аду - переработка (оно же мучения) душ. Ад, каким я его вижу, и в котором пребывал Оуэн, существует за счет энергии, в которую перерабатываются души. Это неостановимый конвейер: одни демоны совращают людей с праведного пути и соблазняют грехами, другие их перерабатывают, третьи распоряжаются конечным продуктом, четвертые всем этим управляют и т.п.. Искомый товарищ мог спуститься (скорее всего) или подняться (маловероятно) по карьерной лестнице до своего положения и быть в любых (вероятно - особенных) отношениях с вышестоящими демонами (скорее кое с кем конкретным), но суть в том, что к тому моменту, как в его руки попала душа Оуэна, он уже порядком заскучал на своем месте.
Стоит отметить, что это обычное дело для демонов на такой должности, поэтому они иногда создают из вверенных им душ призраков. Как правило - мстительных, потому что они самые веселые. В обмен на прекращение мучений (временное), демоны отправляются вместе с призраками в физический мир (поскольку самостоятельно мучители покинуть Ад не могут) и развлекаются, наблюдая за свершением мести и иногда даже посильно помогая процессу. Вышестоящим начальством такая практика не одобряется, поскольку демоны зачастую пропускают момент, когда призраки, брошенные в физическом мире, прикипают к вещам, местам или людям и становятся сгустками энергии, которых уже нельзя просто так вернуть в Ад и продолжить переработку. Но демон не был бы демоном, если бы делал все по правилам...
Строго говоря, если бы этот конкретный демон делал все по правилам, он бы и не оказался на этой работе. А потом не оказался бы на ковре у начальника с задачей вернуть потерянного призрака в режиме "сдохни или умри". Но даже в Аду нет худа без добра - вместе с этой задачей он получил перевод на другую должность (ищейка), прилагающийся к ней человеческий облик на свой выбор и возможность свободно передвигаться между Адом и физическим миром. Правда, если он не вернет Оуэна назад, ему самому предстоит быть переработанным в энергию, но об этом можно подумать как-нибудь потом.

О Б Е Щ А Н И Я

---

[indent]Перво-наперво я хочу отыграть пребывание Оуэна в Аду. Это по идее должен быть тонкий психологический и боди-хоррор. Результатом их взаимодействия должно быть уничтожение всего человеческого, что может быть в душе, искажение воспоминаний и восприятия мира. Словом, разрушение души - то, чем демон и должен заниматься. Он в этом искусен, он этим наслаждается - как все демоны. Но надо понимать, что именно на душе Оуэна он пресыщается этим настолько, что решает разнообразить свою деятельность таким порицаемым способом как создание из него призрака.
Подойдет любителю стекла, драмы, психологии, всякой мрачной мрачноты и для практики выжимания эмоций текстом.
[indent]Кроме того нас ждут головокружительные догонялки, ведь никому не хочется умирать, а выжить может только один.
[indent]Впрочем, теоретически они могли бы объединиться и дружить против всего Ада (ну или по крайней мере начальника искомого демона) и решать проблемы созданием еще больших проблем, в лучших традициях Сверхъестественного. Может, демону давно осточертел начальник с его дурацкими правилами и он хочет затеять бунд! (или отомстить за прошлые обиды) - кто знает.
[indent]А еще, думаю, тебе найдется с кем поиграть здесь и кроме меня (я даже вижу потенциальную заявку на нужного персонажа, исходящую из этой хд).

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: один-два поста в неделю. Хотя я довольно шустрый, если мне нравится игра, и могу отвечать день через день. Посты от третьего лица, прошедшее время; оформление - не принципиально. Объем зависит от динамики, в среднем 3-5к Главное, чтобы было что сказать. Инициатива по персонажу приветствуется, но взаимопонимание - ключ ко всему.
P. S. есть навязчивое желание покрасить всю линейку своего персонажа с адом и демонами в атмосферу благих знамений. Вроде бы драма, но с тонким английским юмором.
Связь: телега
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку.

пост заказчика

Ему всегда сложно давалось принятие решений. То, к чему он пришел тогда в номере отеля — не стало исключением. К счастью, благодаря судьбе, провидению или удаче, сделанные после долгих мучений выборы, как правило, оказывались верными. Правда, насчет своего последнего он до сих пор не был уверен... А впрочем, почему нет? То, чего Оуэн пытался добиться бесконечными проверками пределов своей прочности — он достиг, и не важно, чем были заняты его мысли в тот момент времени. Теперь он оказался в таком же изломанном теле, которое когда-то покинул, но которое, тем не менее, не было обречено на мучительную гибель, как прежнее. Очнувшись на полу какого-то притона, заставляя чужие органы перерабатывать воздух и токсины, принуждая разум фокусироваться на реальности и игнорировать порождения собственной фантазии, пребывая в болезненной зудящей эйфории, раззявив рот в невозможном безмолвном крике, Оуэн тем не менее знал — теперь он переживлт всл это не напрасно.
Тот бедолага уже стоял на краю. И без помощи Хейза он сорвался бы в зияющую пропасть самого Ада, поскольку уже занлс над ней ногу. Вынырнувший навстречу призрак не мог испугать его — он видел и хуже в сволм бреду. Липкий холод, проникший в горло, когда его схватила сизая рука, был похож на остывший пот. Бросило в жар, агония ударила тело на грязном полу. Мир пошатнулся, и призрак потянул его вниз, перебирая руками, словно цепляясь за спасательный канат, пока в конце концов они не поменялись местами. Непроницаемый туман схлопнулся над его головой, а тело сделало вдох. Оуэн не почувствовал боли.
Он делал это раньше. Блуждая среди живых под золотыми кронами деревьев в пасмурном Лондоне или растворяясь в свете огней неспящего Бостона, время от времени Оуэн мог позволить себе забраться в чужие головы. Там всегда было тесно и шумно, и у него никак не получалось задержаться надолго. Иногда Хейзу удавалось договориться с некоторыми особенными людьми, которые каким-то образом могли слышать его (а иногда даже и видеть). Тогда он получал позволение потеснить душу этого человека внутри его тела и даже на какое-то время взять над ней верх. В таком случае сделать это было проще, но Оуэну все равно не хватало времени. Что он мог успеть сделать? Передать несколько слов, начеркать пару символов — да и только. Чтобы примириться с собой, нужно было больше. Гораздо, гораздо больше.
На зыбкой границе между физическим миром и Адом Оуэн тоже часто бывал и видел множество других призраков. Новички всегда отличались от тех, кто регулярно пользовался переходом: они рассеянно стояли на берегу объятой плотной дымкой реки и покорно ждали, пока почва не уйдет у них из-под ног. Бывали времена, когда Оуэн проводил в наблюдении за ними дни напролет. А может быть — месяцы? Счастливые часов не наблюдают. Мертвые — тоже.
Всё изменил случай. Собираясь направиться по обычному маршруту, Оуэн покинул свое небытие в той же точке, где оказался Митчел. Да, так его звали. Напротив безэмоционального серого лица Хейз неожиданно почувствовал дуновение, давно забытое ощущение тепла на коже, такого знакомого, словно из детского сна. Безотчетно потянувшись к нему, Оуэн и сам не понял, в какой момент оказался живым.
Его ослепил свет маленькой тусклой настольной лампы. Его обжег холод голого пола, льнущего к телу через одежду. Его оглушило чье-то бормотание, мешанина запахов резанула ноздри, голову сдавил поток мыслей, Митчел захлебнулся вздохом и, наконец, закричал. В ушах зазвенело, он закрыл их руками, попытался подняться, но ноги его не слушались. Кто-то позвал Митчела по имени, перевернул его на спину. Митчел почувствовал во рту странный кислый вкус и завалился на бок. Кто-то выругался, кто-то велел звонить девять-один-один. Оуэн впервые за долгое время снова увидел темноту.

***

В следующий раз Митчел очнулся в больнице. Рядом сидела взрослая женщина с разочарованным лицом, которая называла его братом. Но это была не Элиза. Она говорила что-то о его жизни, только Оуэн не понимал ничего. Сбитый с толку произошедшим, единственное, что он точно знал — в этом теле он находился один. По соседству с ним не было никого, кто мог бы откликнуться на чужое имя, с которым к нему обращались. Женщина заставила его посмотреть на себя и сказала, что это — в последний раз. Она поджала губы, выпрямив спину, словно в желании придать себе более уверенный вид и заявила, что больше не потратит на него ни цента. Что теперь он сам по себе, и если умереть в подворотне — это действительно то, чего хочет Митчел — она больше не будет ему мешать. Врач, появившийся в палате после того, как она ушла, подтвердил, что его пребывание в больнице оплачено на неделю. Так что пока тело Митчела восстанавливалось после передозировки, у Оуэна было время, чтобы привыкнуть к своей новой форме, понять, что именно случилось и определиться с планами на ближайшее будущее.
С последним, к слову, было проще всего. Когда в пятницу вечером Оуэн спустился с больничного крыльца, его походка все еще была нетвердой. Несмотря на то, что он знал, где находится Джейден, добраться туда физически оказалось гораздо сложнее, чем призраком, и не только потому, что ему пришлось проделать весь путь пешком. Глаза Митчела словно видели меньше, а разум был эже, и ему было сложно сообразить, например, куда выходят окна квартиры Лоу, на какой этаж подниматься, к какой двери подойти. После нескольких неудачный попыток Оуэн перестал пытаться действовать через Митчела и прислушался к себе. Тогда нужную дверь он нашел без труда и побарабанил по ней костяшками пальцев. Замер. Когда-то он часто так делал.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Ну, здравствуй, брат. Знаешь, а я о тебе даже не знала,  отец  умеет хранить тайны. Хотя о чем это я, наша семья один большой пиздец секрет и, если честно, я уже устала удивляться новому  родственнику. Хотя наше знакомство не задалось. Начнем еще раз?

О Б Е Щ А Н И Я

---

Тебя зачали специальным ритуалом чтобы  соединить две родовые демонские линии и усилить это все магической кровью.  Поэтому в тебе течет как кровь мага, так и демона. Но ты всегда предпочитал развивать свою демонскую сторону, по матери, и много времени проводил в аду.

Но даже в магии ты предпочитаешь темное направление, жертвенность и ритуалистику. Но жить ты предпочитаешь среди людей, потому что от них мало чем отличаешься по привычкам и слабостям. Да, ты считаешь себя сильнее многих, но тебе слишком нравится притворяться обычным парнем и прожигать эту жизнь на полную.
Ты очень привязан к семье и когда ты узнал, что где то есть твои родственники ты решил их найти.
Наша встреча вышла случайной, но позже ты узнал, что я не жалую темную магию и ко всему демонскому отношусь с осторожностью. Тебе захотелось поиграть, захотелось показать какой ты классный на самом деле, поэтому ты промолчал о нашем родстве. Ты уже решил, что определённо покажешь как я ошибаюсь, не принимая ту часть себя что я считаю темной. Что быть внучкой князя Ада это невероятное везение и честь, а не проклятие от которого я пытаюсь сбежать. Ты решил что покажешь все прелести кровной магии и укутаешь в тьму, потому что там мне место, возле тебя.
Приходи, введи меня во грех искушение, покажи что на темной стороне тоже много ништяков. Будь тем, кто соберет нашу горе семью и надерет зад нашим врагам. Ведь чтобы там ни было, мы друг за друга встанем адской горой.

#я_ж_душка,  #пойдем_поколдуем_прольем_кровь,  #зло_обаятельно, #кровь_не_вода,  #лучший_брат

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: Интерес к персонажу, нашей истории, родство не для галочки, хочется сюжета, но буду рада, если будешь развивать персонажа в других направлениях;
главное — не делать из него всея злодея, он хоть и демон наполовину, но со своим шармом, соблазном, харизмой;
не пропадать без предупреждений, не молчать, если что-то не так, и вообще общение будет плюсом, потому что мне важно обсуждать игру и просто иметь обратную связь от соигрока, будь то общение во флуде, коммент к плюсу в мыслях или связь в тг.
Пишу посты 4–7к в среднем, один-два раза в неделю, того же хочется видеть и от вас.
Об остальном, думаю,  договоримся, я открыта к обсуждениям.
Связь: лс, потом тг
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку.

пост

мы нарушим правила,
так будет правильно (с)

Огни танцпола разрывали темноту и окутывали собой тех, кто двигался в такт музыки, разливая на них цветную световолну. 
В такие вечера клуб становился одним живым организмом, который проснулся от дневной спячки и сейчас по полной пытается насытиться всем, чем может, наслаждаясь каждой минутой пробуждения. Он оживает с ритмичными движениями танцев, разливается весельем в бокалы с алкоголем, дарит небывалые ощущения всем тем, кто решает прикоснуться к его нутру, спустившись на нижние этажи и открыв те самые двери. Посетители клуба как кровь, молодая и горячая, что бежит по венам, разгоняя адреналин и насыщая собой всё. 

Кассандра стояла на балкончике и сверху взирала на безудержную толпу в самом сердце клуба, рассматривала тех, кто только переступил порог, и с интересом наблюдала за теми, кто расположился чуть дальше, на диванах. 
Этот клуб для нее был не только прибыльным бизнесом, но и инструментом, с помощью которого она могла дарить другим удовольствие и воздать всем по потребностям. Ей нравилось думать, что клуб — это не просто стены и пол, это энергия, которая исходит от каждого посетителя, что высвобождает ее тут, получая взамен то, что ищет, энергия, что оседает тут, заряжая это место. 

Блондинка медленно спустилась вниз по ступенькам, убирая телефон в сумочку, она только что проверила сообщения от друзей (на их фронте все было спокойно) и от охраны, которым поручила при появлении одного не самого приятного типа сообщать ей. 
Да, давненько такого не было, чтобы среди алкоголя, горячих тел и музыки Кэсси была погружена в свои не очень приятные мысли. И как бы она не любила отрываться и погружаться в свои низменные желания, чувство самосохранения пока преобладало над всеми остальными. 

Для Форест стало уже привычным вглядываться в лица случайных прохожих или оборачиваться по сторонам, чтобы убедиться самой и убедить свою паранойю, что ее не нашли и можно жить эту жизнь пока спокойно. Переживать за друзей, которые теперь, стараниями самой Кассандры, вынуждены были бороться со всеми последствиями, которые принесла им поездка в один не очень дружелюбный городок. Постоянно проверять запасы зелья и следить за тем, чтобы Дэнни принимал его вовремя, потому что это был пока единственный способ скрыть ключ от тех, кто ищет. 
За 300 лет своей жизни ведьма бывала в разных передрягах и побывала не в одном приключении, но сейчас серьезность и масштабность этого бьют все рекорды, ведь никогда еще ее приключение с друзьями не оборачивалось опасностью для всех окружающих. 

Взяв поднесенный официанткой коктейль и выпив его почти залпом, девушка направилась на танцпол, в толпу. Да, она точно знала, как может действовать ее коктейль на основе особого зелья, если выпить тот быстро. Сейчас напиться, как говорится, и забыться — было ее целью. Все эти недели Форест провела за книгами, просмотрами статей на разных сайтах, поисками артефактов и других способов защититься от тех, кто даже не живет в их мире. Она просто устала. Устала искать способы выжить самой и своим друзьям, защитить единственного человека в их компании, устала думать и выстраивать стратегии на случай, если Холзи Солос их найдет, если на них нападут неизвестные хтони, если, если... 

Музыка била басами, вибрируя во всем теле, девушка без раздумья окунулась в толпу танцующих тел и самозабвенно отдалась танцу, целиком и полностью, как самому чуткому мужчине, погружаясь в омут мелодичных рук, в которые спешила спрятаться от тех проблем, что оставались где-то там, за стенами клуба, во тьме этой ночи. 
Вокруг все играло разными красками и кружилось, длинные белокурые локоны игриво покачивались в такт движению девушки, спадая водопадами на ее оголенные плечи и спину, до самых бедер. Ее короткое чёрное платье постоянно норовило подняться чуть выше положенного из-за плавных движений хозяйки, а глубокое декольте приковывало внимание тех, кто танцевал напротив. 

Нужно выбрать кого-нибудь, кто поможет мне окончательно забыть обо всем, нужно отпустить себя, иначе недолго чокнуться. Кассандра хищно оглядывала присутствующих, не забывая при этом красиво вилять бедрами в такт. Ими она вырисовывала каждую ноту, то погружаясь ниже в их тональность, то поднимаясь вверх, меняя ритм. Девушка играла с волосами, забыв напрочь о идеальной укладке, улыбалась тем, кто подходил ближе и разделял безумие танца с ней. 

Однако Кэсси продолжала искать глазами что-то еще, словно где-то есть нечто намного интереснее, и она боялась это пропустить, отдавая свое внимание первому танцующему встречному. 
Хорошо танцевать недостаточно, чтобы зажечь в этой девушке огонь, нет, она была не из тех, кто ждал первого шага от партнера, скорее предпочитала сама брать в свои руки то, что хотела получить. Но в ответ искала не просто возможность на очередную интрижку, а эмоции, которые бы увлекли бы ведьму с головой. 

Небольшая вспышка, как слабый разряд тока, и вот девушка уже смотрит в глаза незнакомцу у бара. Их взгляды встретились буквально на пару секунд, но этого было достаточно, чтобы понять: вот он, тот, с кем сегодня ей будет не скучно. Она с легкостью сбрасывает балласт внимания ненужного парня рядом и танцует теперь исключительно для того незнакомца с коктейлем, при этом лишь изредка бросая на него свой взгляд. Она чувствует разгоряченной кожей, что он смотрит, и вновь начинает свой обряд танца, повернувшись к нему изящной спиной, давая возможность рассмотреть все, чем сейчас она вырисовывает мелодию. 

Музыка и Кассандра непрерывно сосуществуют уже не один десяток лет, с тех самых пор, когда девушка решила серьезно заняться музыкой и впоследствии выступала со своей группой. И хоть сейчас концерты уже далеко позади, музыка осталась в ее крови, напитала саму ее сущность, поэтому ей было так легко отдаваться магии звука и тонуть в каждой ноте мелодии. 
А вот терпения у девушки как не было, так и нет совершенно, поэтому дотанцевав, она направилась к бару, где выпила еще коктейль, выдержав паузу, прежде чем начать действовать. 

- Вы так решаетесь пойти присоединиться или просто нравится смотреть на танцующих? Девушка заговаривает с незнакомцем первая от нетерпения, кивая головой в сторону танцпола. 

- Я вас что-то раньше не видела, впервые у нас? Я бы запомнила. Ее губ коснулась улыбка предвкушения интересного вечера, от парня исходило что-то темное и опасное, и ей ой как хотелось в это скорее погрузиться. 

- Я, кстати, Кассандра, — девушка протягивает руку для знакомства, чтобы на самом деле убедиться в том, что ей кажется. А, нет, не показалось. Конечно, демон, и его темная энергия, затягивающая, как болото случайную жертву. Но в этом прикосновении было что-то еще, что не читалось в его взгляде и энергии, то, что, казалось бы, она упускает из виду, что-то важное, пробирающее ее всю до мурашек, но такое неуловимое, что едва почувствовав это, Кэсси теряет, пропуская сквозь пальцы. 

- Вы кого-то ждете или можно с вами выпить за компанию? Девушка вновь лукаво улыбнулась и позвала бармена для заказа. Ей не хотелось спешить и терять такого парня, он был явно не так прост, как хотел казаться, а еще, конечно же, был слишком симпатичным, чтобы упускать его и лишать себя будущих удовольствий. А они точно будут, если все разыграть правильно, с демонами у Кэс по-другому и не бывает, ведь помимо физических наслаждений она кайфует от их энергии, которая действует на нее как самый сладкий наркотик. 
Главное, чтобы он не оказался геем. Будет обидненько. Хотя... Ведьма быстро оглядела с ног до головы парня, отмечая, что даже в одежде он хорошо сложен. Как говорила моя подруга, я и гея расгею, если захочу. А я хочу. Да и вообще, когда это парни мне отказывали?

пост

Отрицание. Мы прячемся за ним как за стеной, защищающей нас от неизбежной и такой ужасающей правды. Мы смотрим сквозь него на окружающие нас вещи, на происходящее вокруг. Через искаженную призму отрицания мы судим о людях и их поступках, так уверенно доверяя своим суждениям. Когда правда неудобна или способна причинить боль, нам легче начать ее отрицать. Отрицать то, что мы сами себе позволили мечтам и представлениям взять верх, отрицать то, насколько мы были глупы, проявляя веру во что то. Например, что ужасное с нами никогда не случится, боль коснется кого то иного, обойдя тебя.
Особенно громко разбиваются наши мечты. Мы до последнего прячемся за стеной отрицания, ведь пока она есть,  остается надежда, что еще можно что то исправить.

Кэсси не понимала куда ведет разговор парень и причём тут спиритическая доска. Казалось бы, парень так неудачно шутит, вот только улыбки на его лице не было, как впрочем, и каких то других эмоций. Он выглядел так, словно таскал все это время с собой огромный груз и в конец обессилел. Серая тень застилала его взгляд и ведьма почувствовала, что это все не к добру.
- Марк значит, я наслышана о тебе, Андрей столько рассказывал, наконец мы встретились - Кассандра кивнула   и улыбнулась, переводя тему в приятное русло, она давно хотела наконец познакомится с тем самым парнем о котором ей рассказывал друг, но представляла эту встречу иначе.
- Я не совсем понимаю тебя... давай на ты, мы все таки не в прошлом веке живем. Девушка снова улыбнулась, словно пыталась до последнего спрятаться за приятными эмоциями, как будто они могли защитить от правды, которая была готова вот вот на нее обрушиться. Она не хотела понимать, даже думать куда ведет Марк и почему так безжизненно упоминает о том, кто ему дорог. Десятки вариантов причин этому всему Кэсси нашла у себя в голове пока Маркус ставил чайник, она готова была поверить в любую безумную теорию о том, куда подевался Андрей и почему не выходил на связь все это время, почему его здесь нет.
Блондинка быстро бросила взгляд по сторонам и все буквально кричало ей о чем то страшном, о беде, которая пронизывала воздух и пропитывала своим горьким ядом каждую вещь тут. Но девушка все еще стояла не шевелясь, словно боялась спугнуть ту самую реальность, в которой  незнание спасало ее.

Но  друг Андрея не был так осторожен с ней и вывалил правду как есть,  предлагая показать место где покоится друг.
Черные нити, как плети, ударом окутывали сердце тоской, наматываясь вокруг с каждым сказанным словом и передавливали собой приток крови.
Эти слова сказанные парнем казались бессмыслицей. Но Марк и не думал разгонять тучи которые вызвал своими словами, правдой, которую Кэс все еще не хотела понимать.
- Кладбище? Она повторяет следом, словно проверяя не послышалось ли, она не узнает собственного голоса, такого тихого и лишенного обычных ноток беззаботности. Форест качает головой и белокурые локоны приходят в движение, повторяя за хозяйкой. Она отгоняет от себя то, что только что услышала, будто это было возможно. Словно она могла протянуть руку и остановить ту правду, которая на нее надвигалась как стена, огромная, из черного кирпича, готовая вот вот на нее упасть и похоронить под своими завалами.

Маркус тем временем предлагает горячий напиток и приглашает присесть. Его спокойный тембр голоса выбивается из происходящего сейчас, она смотрит на него и пытается увидеть в глазах подтверждение слов, она хочет разделить с ним эту боль, которая стала нарастать в груди черным цветком, но не видит этого. Ведьма приходит в смятение, смотря как Маркус медленно заваривает чай и не спешит с объяснениями, она не понимает, как он может быть  спокойным сообщая такое?

Форест делает несколько глубоких вдохов подряд чтобы заполнить легкие кислородом, которого в раз стало не хватать. Сердце забилось с бешенной скоростью, а мозг пытался донести до него правду - друга больше нет.
Как, черт возьми, как это могло случится? Он же сирин, дух живущий кучу лет. И вдруг умер? Не сказанные вопросы застряли где то в горле, потому что ведьма не могла произнести ни слова, на слабых ногах она упала на стул и опустила взгляд полный непонимания. Сложно было что-то сказать, задать вопрос или пошевелиться, словно внутри ее кто-то заморозил.

Кассандра подняла голову на парня и поняла, что наверное с этой болью он живет не один день и эта оболочка которая теперь была Марком выжата и обессилена. А может он тоже еще не до конца смирился с потерей?
- Какие к черту враги?! - девушка резко поднимается со стула и ее голос разлетается по кухне эхом, еще минуту назад она не знала где найти силы чтобы заговорить, а сейчас внутри у нее взорвалась атомная бомба. Ей хотелось кричать, крушить все вокруг, выплеснуть куда то свою боль и злость. Убили?!
Это было выше ее понимания, но именно то, что ее друга кто то намеренно лишил жизни, придало ей сил, ударило током и сняло заморозку.
- Ты знаешь, кто именно это был и за что? Свет в доме начал мигать, но девушка сжала руки в кулаки и все прекратилось. Она умела контролировать выброс магии, но иногда нарочно ее выпускала, словно зверя с поводка, которому была необходима иногда свобода.
Вместе с магией выходят наружу и эмоции, которые копятся в ведьме, а это бывает чревато непредвиденными последствиями, как для девушки, так и для окружающих.
Но громить чужой дом, тем более друга, она конечно, не собиралась, но желание мести появилось мгновенно. Тот черный цветок в груди из боли стал обрастать шипами, с концов которых медленно капал яд, для врагов, которые только что появились у ведьмы. Нет, Форест не знала подробностей и надеялась что Маркус их поведает, но точно решила, что найдет всех причастных и плевать сколько это займет времени.

Друзья для Кассандры  были всегда слишком важны, за многие столетия девушка поняла, что не каждый улыбающийся тебе может стать твоим другом,  не все, кто идет с тобой по пути  протянет  руку в трудный момент.
Она еще помнит себя когда была одинокой и сломленной, когда казалось всему миру было плевать на нее.   
Она дорожит дружбой и возможно, чрезмерно опекает тех, кто ей дорог. И не дай мерлин если кто то решит причинить им вред, фурия внутри милой Кассандры выпустит свои коготки, готовясь нанести удар.

Но сейчас ситуация была иная. Она уже не могла спасти Андрея, как то защитить, прийти вовремя и помочь, она просто была где то за тридевять земель и понятия не имела, что произошло. Что у друга были какие то враги.
- Он ничего не говорил мне ни о каких врагах... Кэсси вновь заговорила тихо, возвращаясь на стул в то же состояние непонимания и глядела в свое отражение в чашке с чаем. Приятный аромат поплыл по кухни и девушка медленно вдохнула его, пытаясь таким образом успокоится. Но не получалось.

Прошел целый месяц!
Она мотала головой, начиная винить себя в том, что не расспрашивала друга о делах, не настаивала озвучит ей то, о чем тот умалчивал. Хороша подруга. Кэсси прикрыла глаза, потому-что слезы предательски защипали в них, она не могла принять, что лишилась друга с которым они столько прошли. И хоть они и виделись с Андреем давно, это не мешало их отношениям крепнуть.

А что теперь? Что осталось от их дружбы? Холодный камень на могиле безжизненно возвещающий о конце этих отношений? Словно все чувства и эмоции можно было так легко закопать глубоко в землю, так просто засыпать землей все, что они прошли с ним вместе, украсить немыми цветами их мечты и планы, ставя на всем навсегда крест.

Форест запустила руки в волосы и попыталась понять чего она сейчас хочет. Увидеть могилу друга было необходимо для принятия правды, для подтверждения этого ужаса. Но было ли в ней самой столько силы чтобы посмотреть в глаза другу, который отныне будет взирать на нее с серого, мертвого, как сам он, камня?

вдохновение

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Об Айзеке известно не так много — он родился в Бельгии в аристократической семье не позднее начала XVIII века. Во времена правления Наполеона Бонапарта нередко бывал во Франции, где познакомился с молодым офицером по имени Жан-Клод Леру (ныне Малкольм Риверс). Айзек долгое время присматривался к Жан-Клоду, считая его весьма перспективным человеком. Для Жан-Клода же Айзек был кем-то вроде отца, либо старшего товарища, у которого можно спросить совета. Они вместе участвовали в битве за Ватерлоо, где, к несчастью, Жан-Клод получил тяжёлое ранение с последующим заражением крови. После несколько дней мучений, когда Леру уже потерял надежду на выздоровление, к нему ночью в госпиталь явился Айзек и обратил его в вампира. Некоторое время Жан-Клод находился под опекой Айзека, как новоиспечённый вампир, но вскоре их пути разошлись.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Мне хотелось бы поиграть во времена бытности Малкольма человеком — когда он ещё носил имя Жан-Клод, данное ему при рождении, то есть до 1815 года. Также мне хотелось бы поиграть уже в современности, когда Малкольм и Айзек встретятся спустя много лет. В каких обстоятельствах их пути вновь пересекутся? Какими будут их отношения? Будут ли они друзьями или врагами?
P.S. В игре я придерживаюсь реалий сеттинга Мир Тьмы, поэтому если вы знаете, что это такое, хотя бы в общих чертах — мы точно найдём общий язык :з Также будет здорово, если вы неплохо знаете историю XVIII-XIX века, особенно историю Франции, либо готовы ознакомиться с ней по мере необходимости.
P.P.S. Имя, внешность и детали биографии на ваше усмотрение. Единственное, что я прошу оставить — это то, что Айзек родом из бельгийских аристократов.

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: хотелось бы играть со скоростью 1-2 поста в неделю плюс-минус (я понимаю, что бывают периоды, когда нет вдохновения и разные объективные обстоятельства). Птица-тройка на ваше усмотрение. Флуд также на ваше усмотрение) Хотелось бы быть на связи для обсуждения сюжетных поворотов и всего прочего, но можно и за жизнь поболтать при желании. В целом я игрок гибкий и не навязчивый, главное — не пропадайте и развивайте персонажа)
Связь: гостевая, ЛС, либо можно в телеграм
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

пост заказчика

Малкольм молча выслушал её размышления, наблюдая, как Женя уютно устраивается рядом, без тени сомнения заваливаясь на него. Тактильная, словно котёнок. Он чуть качнул головой, но не стал её отодвигать.
— Ты же понимаешь, что если продолжишь так делать, я начну воспринимать это как должное? — лениво пробормотал он, но в голосе не было ни раздражения, ни отторжения.
Однако её вопрос, ожидаемо, заставил его замолчать на несколько мгновений.
— Да, это связано с Наполеоном. Но не с его побегом с Эльбы, а с Ватерлоо. Последняя битва, полный разгром… Я был в кавалерии. Нас бросили в атаку, а когда стало понятно, что дело проиграно, пытались вырваться из окружения, — его голос оставался спокойным, но в нём сквозила та особая холодность, которая выдаёт не желание скрыть эмоции, а их отсутствие. — Меня ранили. Пуля раздробила ребро, сабельный удар почти достал до позвоночника. Но я выжил. Пока что.
Он на мгновение замолчал, словно прислушиваясь к давно забытым ощущениям.
— Меня забрали в полевой госпиталь. Тогда хирургия была, скажем так, не на высоте, а антибиотиков вообще не существовало. Я дольше мучился от заражения крови, чем от самих ран. Честно говоря, на третий день я уже не хотел бороться. Просто хотелось, чтобы всё закончилось.
Он медленно провёл языком по клыку — непроизвольно, будто вспоминая тот момент, когда его судьба окончательно изменилась.
— А потом пришёл он. Друг. Или тот, кого я считал другом. Он пробрался в госпиталь ночью. Сказал, что не даст мне умереть, что не может просто смотреть, как я сгораю заживо в этой лихорадке. А потом… — Малкольм усмехнулся, но это была больше тень усмешки. — Потом всё потемнело. И когда я очнулся, я был уже другим.
Он на мгновение замолчал, прежде чем добавить:
— Думаю, в какой-то момент я смирился. Не сразу. Но с годами понял, что вернуть прошлое невозможно. Осталось только принять настоящее.
Риверс повернул голову, лениво скользнув взглядом по Жене.
— Ну, надеюсь, ты удовлетворила своё историческое любопытство, кошка? Или мне ещё рассказать, какие чувства испытываешь, когда впервые слышишь биение чужого сердца так отчётливо, что кажется, оно стучит внутри твоей головы?
В его голосе не было угрозы, только лёгкая насмешка и любопытство — насколько глубоко ей действительно хочется заглянуть в его прошлое?
Малкольм на мгновение замолчал, глядя в окно, где вечернее солнце золотило крыши домов.
— Знаешь, — произнёс он после паузы, — иногда я думаю, что бы делал дальше, если бы остался человеком. Если бы не был ранен, если бы выбрался из того ада живым и здоровым.
Он прищурился, словно пытаясь разглядеть что-то за пределами видимого.
— Скорее всего, вернулся бы во Францию. Может, попытался бы поднять семейное дело. Или уехал бы куда-нибудь в колонии — в Индию или Африку. Искал бы себя. Жизнь офицера закончилась, значит, пришлось бы найти новую. Но одно я знаю точно…
Он медленно покачал головой.
— Я бы никогда не согласился на это добровольно. Если бы тогда, в госпитале, у меня был выбор — прожить ещё несколько часов человеком или стать вампиром, — я бы выбрал первое.
В его голосе не было горечи, только сухая констатация факта.
— Мне не дали выбора. Это не был подарок, который можно принять или отвергнуть. Это была насильно влитая в горло чужая кровь, от которой ты задыхаешься, но должен пить, потому что иначе умрёшь.
Риверс склонил голову набок, задумчиво разглядывая Женю.
— Удивительно, как одно мгновение может перечеркнуть всё. Один укус — и ты уже не ты. Уже не принадлежишь ни себе, ни миру, в котором жил.
Он чуть прищурился, тонкие губы тронула тень усмешки.
— И всё же я здесь. Спустя два века. В какой-то момент я перестал задаваться вопросом «что если» и просто начал жить. По-своему. По тем правилам, которые сам для себя придумал.
Малкольм откинулся назад и с ленцой взглянул на неё.
— А ты? Если бы тебе предложили жизнь длиною в вечность — ты бы согласилась?

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Ты черств как пряник, который забыли положить в упаковку. Каждый раз, когда дело приводит тебя ко мне в морг, ты не можешь сдержаться, чтобы не произнести какую-либо язвительную шутку, будь то дело в покойнике, во мне или банально в погоде, которая за окном. С тобой очень сложно общаться, и как бы я не старалась включать всю свою симпатию, ты меня бесишь! Не проходит и дня, чтобы мы не отпустили какую-либо колкость в сторону друг друга. Как мы докатились до того момента, когда даже переписываться стали, только для того, чтобы подшутить друг над другом, до сих пор остается загадкой.
Ты говоришь, что я заноза в твоей заднице, но ты для меня не меньшая головная боль, которая стала еще и сниться по ночам! Я не могу нормально думать, когда ты рядом, и дело даже не в том, что между нами какая то химия, я в это не верю, но то что ты крепко засел у меня где-то между ребрами и желудком, так точно!
Мне кажется, все эти подколы не спроста, ведь возможно это твой больной флирт, который я так и не научилась понимать, но я знаю одно, ты тот человек, который готов сорваться среди ночи в соседний город, чтобы вытянуть меня из очередной передряги в которую я сама же и залезла из-за своего любопытства. Ты тот, кто не может позволить мне остаться без горячего бульона, когда я начинаю болеть. Я знаю, что все твое бурчание в тот миг - это способ выразить свою заботу. И я ценю это. С каждым днем, который мне позволяет хоть чуть-чуть узнать тебя больше, я понимаю, что в твоей душе есть огромная рана, которую ты прячешь от этого мира, не позволяя в ней копаться никому, кроме себя.
И я знаю, что когда-нибудь, возможно за очередной бутылкой пива в баре после моей смены, ты расскажешь мне свою историю от начала и до конца.
Ну, а пока, я готова и дальше слушать твои тупые шутки, ворчать на телефонные звонки среди ночи, либо на смешные смс, которыми ты любишь бросаться, когда тебе скучно на работе. Мне кажется, что мы становимся ближе друг к другу, только боимся переступить грани дозволенного, чтобы не потерять ту странную дружбу, которая создавалась с таким трепетом.

P.S. рассматриваю вариант, в котором ты узнал, какой способностью я обладаю (а я вижу несколько последних часов перед смертью людей, которые умерли не своей смертью с помощью прикосновения к их телам) и предложил подработать консультантом полиции.
Давай попробуем быть друзьями для начала?

О Б Е Щ А Н И Я

---

Обещаю любить, ценить и уважать и принимать все пожелания! А также адекватно относится к критике и замечаниям

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: Если ты готов мне приносить пост хотя бы 1 раз в неделю-две, я уже буду рада! И пожалуйста, если вдруг так произойдет что перегоришь, скажи, не исчезай по английски
Связь: сперва лс, а там перейдем в тг
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

пост заказчика

[indent]Фейт любила цветы. Когда она была маленькой, папа всегда приносил домой без повода красивые букеты, чтобы порадовать своих девочек, и видя как блестят у них глаза, всегда приговаривал, что ни одни цветы в этом мире не могут сравниться с их красотой, и только глупцы, не в силах рассмотреть ее. Цветы всегда вызывали на ее лице улыбку, до одного дня. Со дня похорон прошло очень много лет, и за все эти годы она не получала цветов, довольствуясь чем-то малым, словно вся ее красота, которую способен был рассмотреть только ее отец, ушла вместе с ним. И вот сейчас, ставя букет очаровательных пионов в вазу, на ее лице сияла улыбка, которую она так тщательно пыталась скрыть от Вебба.
[indent]— Сходила на свидание со сменщиком? Это было так обыденно, словно они вели беседу как старые приятели, которые могли поделиться всем на свете, не скрывая какой-либо неловкости от такого вопроса. Она развернулась к нему, слегка прищурив свой взгляд, пытаясь понять по его лицу, к чему он вел, зачем проявлял интерес к тому, одна ли она сейчас, сдержала ли она данное кому-то обещание, или же ей самой хотелось найти в этом всем какой-то потайной смысл, которого возможно здесь и не было.
[indent]- Мне кажется, что это не твое дело, Тайлер, - она скрестила руки на груди, делая шаг в сторону стола, где лежал труп незнакомой ей девушки. Все же сейчас ей бы хотелось получить ответы на свои вопросы, а не распространяться о своей личной жизни, - ну что ж , я слушаю, - ей так хотелось сейчас протянуть руку к его лицу и убрать эту дурацкую челку, которая то и дело пыталась выколоть ему глаз. После его кудряшек, которые так запали ей в душу, перед ней стоял совершенно иной человек, и если бы не его голос, она бы приняла его за другого.
[indent]Она не знала, сможет ли она поверить ему во второй раз, ведь все что он говорил, походило на правду. Работа, плохие дяди, долг и чертова монета, которая свела их в первый раз. На мгновение она вернулась в тот день, прокручивая в своих воспоминаниях все то, что с ними происходило, и тот горячий поцелуй у крон дерева, который еще долгое время заседал в ее снах, как напоминание о том, что это было всего лишь прикрытие, ничего не было, она все сама себе придумала. Фейт скользила по его лицу задерживаясь на губах, которые все еще продолжали шевелиться. Понимая, что она отвлеклась от разговора погрузившись в свои мысли, моргнула, возвращаясь в реальность.
[indent]- ... я подцепил у тебя в квартире, она зачем-то шарилась у тебя дома. Знаешь ее? - она подошла к столу вплотную, наклоняя голову, чтобы рассмотреть черты лица покойницы, пытаясь прикинуть, не соседка ли это, но если учесть тот факт, что из соседей она знала только девушку, которая не так давно въехала по соседству, то вероятность, что она сможет распознать кого-то еще была ничтожно мала. Она не любила заводить знакомства и пускать кого-то постороннего в свой маленький мир, понимая, что не каждому по нраву будет ее образ жизни, ее работа и ее способности в общении с мертвыми. Ей было проще, когда она могла скрыться от посторонних глаз, запираясь в своей уютной квартирке, и не позволяя никому, кроме тех, с кем ее свела судьба, войти в ее жизнь без ее согласия.
[indent]- Я вижу ее впервые, - на вид ей было около тридцати, каштановые вьющиеся волосы, спадающие чуть ниже ее плеча закрывали странную отметину на ее руке, которая показалась в тот миг, как Тайлер приоткрыл ее глаза. Цвет зрачков был мертвецки серым, что казалось довольно странным если учесть тот факт, что трупом она стала не так давно, если верить Веббу.
[indent]- Погоди, ты сказал что она была у меня дома? До нее наконец то дошли его слова, заставляя глаза округлиться от понимания того, что он тоже был у нее в квартире, когда той там не должно было быть, - а ты там что делал, Тайлер? Сердце пропустило удар во второй раз за этот вечер, давая ощущение дежавю от происходящего. Несколько дней назад она пришла домой, когда дверь квартиры была не заперта, хотя она могла с уверенностью сказать, что уходя дважды проверила замок и сейчас на ее столе лежала возможная причина всего этого. Вот только зачем кому то вламываться в ее жилище?
[indent]Фейт развернулась  к нему, украдкой бросая на него взгляд, не понимая, что его может веселить во всем происходящем, или же это он пытается скрыть свое волнение? Кончиками пальцев прикоснулась к его руке, забирая предложенную ей фляжку с каким то алкоголем. Сделав глоток, ведьма поморщилась от обжигающей ее губы жидкости, которая приятным теплом пронеслась по телу, давая надежду на то, что этот напиток поможет унять дрожь в коленках от осознания всего происходящего. Еще один глоток, и Фейт протягивает обратно фляжку, пытаясь понять с чего начать разговор о том, что ее гложило уже не первую неделю.
[indent]- Послушай, тут такое дело, - она замялась, собирая свои мысли в порядок. На голодный желудок алкоголь действовал моментально, отдавая ударом в голову и разливаясь румянцем на ее щеках, - я больше недели ощущала чужое присутствие, словно...,- она резко выдохнула, упираясь взглядом в его глаза. В свете белых прожекторов,  они казались ей совершенно холодными как сталь, вымораживающими ее продрогшую насквозь душу, - словно кто-то постоянно следил за мной. Однажды придя домой, я обнаружила не запертую дверь, - рука машинально потянулась к фляжке. Не обращая внимание на тепло его руки, ее знобило, словно она стояла на улице совершенно раздетая, окутанная ледяным ветром декабря, - что если это была она? Но только зачем? Ей начал овладевать страх.
[indent]Уже несколько недель она ощущала странное предчувствие, отдающее болью где-то в подреберье. Что было бы, если бы не Тайлер, который решил, что будет самой гениальной идеей забраться к ней в дом? Что было бы, если бы она пришла завтра домой? Была бы эта незнакомка все еще там, и почему она не умирала? Сейчас она выглядела мертвее всех мертвых, и на памяти у Фейт еще не было ни единого случая, чтобы шею приходилось ломать дважды, чтобы убить человека. Про то что это была самооборона ей хотелось думать в первую очередь, а уже во вторую, что Вебб сам лично сломал ей шею.
[indent]- Держи, - она рывком всучила ему фляжку обратно и повернулась к девушке, -  правила ты помнишь, постарайся меня поймать, если я начну падать. Представив, что сейчас перед ее глазами развернется сцена убийства, где главным участником будет тот, кто не выходил из ее головы такое долгое время, она зажмурилась, хватаясь за запястье девушки и ощущая холод ее тела.
[indent]Ничего не происходило.
[indent]Еще одна попытка.
[indent]Фейт приложила вторую руку к ее плечу, пытаясь настроиться как маятник, который должен был указать ей путь и погрузить в чужие воспоминания. Но как бы она не старалась, видение не приходило.
[indent]- Твою мать, - Фейт убрала руки, обхватывая ладонями свои плечи, пытаясь хоть немного согреться. Алкоголь не помогал, тело знобило от страха и тяжелого предчувствия нависающего над ее головой, проникающего в каждый уголок ее тела, - я не понимаю, почему у меня не получается. Взгляд упал на лицо Тайлера. На мгновение ей показалось, что в его глазах промелькнуло осознание того, что происходит, или это был простой испуг? Ясно одно, здесь явно опять происходила какая-то чертовщина, и в этот раз виной тому был не Тайлер, который оказался по счастливой случайности именно в том месте и именно в то время, а видимо она.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

пролетая над гнездом психушки ost:
Rammstein - Angst |  Imagine Dragons - Natural

Безжалостный греческий бог, входивший в свиту своего отца Ареса. Обладал папиным раздутым эго, был совершенно далек от матери и ее любовного призвания. Олицетворял темную, отчасти неуправляемую силу, заинтересованную в распространении ужаса и беспорядка. Упивался войной и всем, что с ней связано, любил подливать масла в огонь и сражаться то за одну противоборствующую сторону, то за другую. Кровью вписал свое имя в страницы истории. Ему вместе с Фобосом строили храмы, поклонялись спартанцы и римляне, его боготворили и боялись.

Мир постепенно менялся, но Деймос так и не смог свыкнуться с мыслью, что «золотые» времена легендарных героев и хтонических существ остались позади. На закате античных цивилизаций силы божеств пошли на убыль, а ощущение постоянного истощения тонкой змеей вползло в бессмертную душу Ужаса, медленно отравляя его изнутри.

В 7 веке бывшие почитатели Ареса, поддавшись соблазну, попытались приблизиться к прежним идолам и обрести божественное могущество. Это не могло не раздражать вчерашних владык, а тем более задело спесивого сына Марса, замыслившего наказать гордецов. Но не только своими ничтожными жизнями расплатились за проступок римские патриции. Доподлинно известно, что Деймос стал создателем проклятья, обрекшего на бесславное существование как минимум одну стриксу.

Odellia Pratt написал(а):

Флавия Марцелла ненавидела алый цвет. Он стекал липкими струями по каменным ступеням, растекаясь тёмной лужей у изломанного тела женщины — её матери. Алый, то есть кровавый, был повсюду, словно кто-то раздавил и разорвал шарик с красной краской. Флавия не смотрела под ноги — её взгляд приковал тот, кто сотворил это с её зазнавшейся семьёй, оставив в живых только её одну.
— Власти захотелось? Пожинай плоды той власти, что получила, — холодно произнес он, разводя руки в стороны.

Зачем, Дей? Тебе не понравилось, что твой брат "возится" с клопами, выбрав себе смертную любимицу? Ты стал заложником сторонней воли, успешно сыгравшей на уязвленных чувствах угасающего бога? Преследование Фурий, степенно сводящих с ума и подаривших давящие голоса в голове?

С окончательным разрушением Римской Империи, когда Марс отправился в самовольное изгнание, без отеческого надзора поменялись судьбы его бывшей свиты. Поначалу Деймос и Фобос были по привычке неразлучны, но с годами пути близнецов разошлись.

С каждой последующей встречей Страх все меньше узнавал горячо любимого брата. Ужас и раньше не воспринимал правила: категоричный и сумасбродный, он нередко преступал черту. "Законы пишут победители", - любил бросаться грек в ответ на возможную критику. Увы, нынешний Деймос все больше превращался в создание, не желающее прислушиваться к голосу разума, несущее угрозу смертным, всему греческому пантеону и зачастую самому себе. Осложнялась ситуация тем, что над олимпийцами тенью нависла нешуточная опасность - появились охотники за богами, не только откуда-то доставшие оружие, способное убивать бессмертных (по слухам навсегда), но и заявившие о себе во всеуслышание. Фобосу по праву старшего пришлось действовать. Как он тогда думал - для безопасности брата, не способного умерить пыл и залечь на дно. Но даже дети кентавров знают, куда вымощена дорога благими намерениями. Воспользовавшись доверием, Фобос опоил Деймоса, а затем с помощью выкованных Гефестом цепей удерживал того в темнице, перед входом в Загробный мир.

Я думал, что спасаю тебя, брат.

Деймос сбежал. Озлобленный на всю греческую семью, он оборвал связи с родственниками, и представляет собой бомбу замедленного действия, готовую взорваться в любой момент. И кажется, таймер уже отсчитывает последние секунды…

Odellia Pratt написал(а):

Что с тобой случилось, Деймос? Когда-то ты одной рукой мог вырезать целую семью, пустив реки крови по ступеням, а сейчас ты выглядишь как постоянный клиент психиатра. Мне было бы на тебя плевать, если бы ты не сломал мне жизнь своим проклятием, сделав из меня кровососущую тварь. Я научилась с этим жить, хоть и с радостью прокляла бы тебя в ответ. Боги сейчас не страшнее ведьм, может, по этой причине твои мозги так поплавились? Впрочем, изобилие теней в твоей голове не помешает мне надавить на тебя, чтобы вернуть свою жизнь обратно. Ты забыл сообщить Фобосу одну маленькую деталь, а я могу о ней напомнить.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Без Деймоса нет Фобоса. Он очень нужен нам с Оделлией для личной и сюжетной ветки!

Вижу его изначально хаотичным и балансирующим на грани дозволенного, но далеко не глупым персонажем, в судьбе которого все пошло под откос и что-то сломалось внутри - под давлением обстоятельств, из-за чужого влияния или еще почему-то.

Не меняемо только, что Дей стал причиной проклятия римских патрициев, а также его нестабильная натура в настоящем времени - остальные детали характера и события корректируется по вашему желанию, заявка - просто каркас. Также у нас есть хэд, что именно его кровушка попала в руки первых охотников на богов и их последователей, дав старт многовековому противостоянию. Предлагаю вариант, что Деймос добровольно объединил с ними силы, заключив сделку и эгоистично пытаясь с помощью охотников вернуть свое потерянное могущество. 

По тем сюжетам, что уже сейчас могу предложить - вместе окунуться в бурную «молодость» близнецов, навести суету на полях сражений. Потрепать нервы многочисленным греческим родственникам. Поиграть развивающуюся ветку с охотниками на богов вместе с Артемидой и Аполлоном, оказаться по разные стороны баррикад. Построить «по линеечке» олицетворения страхов, которые все чаще объявляются в современном Бостоне, а то и вовсе возглавить их. Поломать семейное стекло, окончательно рассориться из-за кровососущей женщины, или наоборот прийти наконец к перемирию.

Переходите на сторону зла и тьмы, у нас есть печеньки.

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: ширина, размер и диаметр окружности, темп и оформление, большие буквы или маленькие - все на твой вкус и цвет. Прошу только не пропадать без предупреждения! Сам - пишу обычно птицей-тройкой от 4к, по настроению или договоренности вставляю цитаты и картинки, не спидпостер, люблю реактить на посты соигроков довольно развернуто. Поддержу всегда общение на и вне форума (если захочешь, я не настаиваю), буду мемы присылать.
Связь: ЛС или гостевая, а потом можем переползти в укромное мессенджерское место.
Права на персонажа: даже если мы не сыграемся, персонаж - полностью ваш.

пост заказчика

[indent]Конские копыта с остервенением врезались в грязь, пока ведомое вооруженным всадником животное мчалось в гущу событий. Еще мгновение - и меч-спата вошел в глазницу. Обоюдоострое лезвие повернулось в людской плоти, прежде чем с едва различимым в звенящей суматохе боя чавканьем выскользнуть наружу. Длиннобородый варвар мешком осел на землю, судорожно отплевываясь алой жидкостью, выходящей изо рта с последними оставшимися в легких пузырьками воздуха. Облаченный в тяжелую броню византийского протостата мужчина соскочил с лошади, переступил упавший щит с рисунком ветвистого древа и озлобленного кабана, и двинулся вглубь разномастной толпы, больше напоминавшей беспорядочную кашу из мяса и стали, чем эталонное мифическое сражение, - непривычный сюжет для храмовых фресок. С каждым его шагом воздух будто становился холоднее, руки неприятеля начинали дрожать в самый ответственный момент, человеческое сердцебиение учащалось, а паника смыкала свои невидимые руки на горле. Рядом со шлемом просвистело копье, опрометчиво пущенное то ли лангобардом, то ли ругом. Фобос ухмыльнулся. Не попал, homullus. Второй попытки уже не будет.
[indent]

Битва вышла на славу: поистине выматывающая, после которой многие едва дойдя до палаток падают почти замертво, проваливаясь в глубокий сон. Страх же напротив сегодня получил несравненный заряд бодрости и пребывал в прекрасном настроении, "наевшись" вдоволь и размяв затекшие мышцы. С золотыми временами, разумеется, не сравнится, но в эпоху, когда твоя главная "кормушка" выбирает между арианством, никейцами и христианством, и напрочь забыла истинных идолов - приходится довольствоваться и этим. Как же раньше было просто - "ешь, молись, люби выбранного бога". Теперь же людишки приняли какие-то заповеди и предпочитали страдать во имя святош-шарлатанов по типу Маркиана и Луции, тем самым обрекая силы олимпийцев (и не только их) на неминуемое истончение. И кому от этого польза?

Фобос прогуливался по восточной части разбитого воинского лагеря, где гордо развивался сицилийский трискелион на штандарте легиона. Из палатки, стоявшей на возвышении, раздавалась громовая недовольная речь.
- Skata! Неужто боги отвернулись от нас. Алипий, принеси мне вино, ритуальный кинжал и приведи пленника, - заинтригованный Страх приблизился, желая расслышать, о чем говорят мужчины. - Нам нужно задобрить Марса-победителя, - заявил зычный голос, а затем раздался еще один - куда тише и с более роболепными интонациями. Разобрать, что именно ответил собеседник было затруднительно, но по-видимому тот испугался столь еретически направленной тирады. Занятно и смело. Насколько Фобос помнил, именно это жертвоприношение отличалось буйством красок и далеко не каждый последователь в Скифии и Спарте готов был так порадовать его благородного отца. Обычно ограничивались зарезанной в честь Ареса лошадью или осликом. Для выбранного же обряда головы плененных врагов окропляли вином, затем жертвы закалывались над сосудом и медленно истекали кровью, а когда ритуальная амфора достаточно наполнялась, им отрубали правые плечи с руками и бросали конечности в воздух. Празднично, не правда ли? Даже интересно, что бы на это сказали щепетильные византийцы или наемный отряд остготов, стоящий лагерем в стороне.
- Плевать мне, что подумают!
О, да он мысли умеет читать?

- Солдат! - сын Марса снял с себя шлем и окликнул сидящего рядом с палаткой воина, - Кому принадлежит формирование?
- Квинту Марцию! - помедлив отчеканил он. Сам род был патрицианским: известные консулы, легаты, преторы сразу приходили на ум. Да и к тому же родовое имя показалось богу смутно знакомым. Хотя многие славные семьи уже отринули олимпийцев, судя по подслушанному разговору, Квинт свои корни не забыл и готов был служить богу войны и его свите. Так почему мольбы и воззвания не доходили до адресата?
- Сообщи ему, что стратиг Павор Сервиний просит аудиенции, - пора лично познакомиться с тобой, Квинт из рода Марциев - свой среди чужих, чужой среди своих.
[indent]

Who are you, the proud lord said, that I must bow so low?

Расположившись на мягком диване, обитым красным бархатом, гость медленно отпил из кубка вино, осматривая помещение хозяйской виллы. Полис Сиракузы претерпел существенные изменения за последние века. Разорение вандалами и оккупация территорий остготами привела всю Сицилию к бедности и запустению, а возвращение ромеев во главе с Велизарием в 535 году не вернуло острову и торговому городу былой славы. Византийцы насадили новых правил, например носить трусы под туникой (что у порядочных граждан времен Империи считалось варварской привычкой); латинский язык начал постепенно вытесняться греческим; да к тому же "обновленные римляне" понатыкали аж шесть монастырей по всему острову, желая сделать из Сицилии новый центр христианской веры.

Да, несомненно, и город и люди в нем проживающие преобразились. А вот дом Марциев, в котором Фобосу довелось нынче очутится, словно доисторическая муха в янтаре, застыл во времени.

- Благодарю вас за гостеприимство. Еда выше всяких похвал, а вино слаще амброзии, - одарил дежурными комплиментами хозяйку Фобос, представившийся тем же именем, что и когда-то ее мужу. Впрочем, человеческие яства и питье богу - как уже упомянутые трусы патрицию: в целом не особо то и нужны. Еще до ужина Павор в качестве основного предлога для визита и по соображениям совести (хотя вопрос, есть ли у бессмертных вообще совесть, - довольно спорный) передал письма семье Марциев от главы рода, который по прямому распоряжению византийского наместника в Сицилии, остался на Аппенинском полуострове для предотвращения опасности дальнейшей экспансии Лангобардского королевства на юг и охраны прибрежных городов, все еще принадлежавших ромеям. Но на самом деле истинная цель посещения Сиракуз крылась совсем в другом. А точнее в другой - горделивой, зазнавшейся, игравшей с огнем и грозившей повторить судьбу Икара, глупой и самонадеянной.

- Salve, Флавия, дочь Квинта, - произнес Фобос, встав и вежливо склонив голову при виде вошедшей юной особы.

In a coat of gold or a coat of red, a lion still has claws

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Ты - лучшее, что вышло из нашей семьи. Родной мне по отцу, но не по матери.
Твоя мать, юная и наивная, была его любовницей, но не законной женой. А затем, когда случился ты, при первой же возможности уехала в США. Но детство мы провели практически в одном дворе. Ты всегда любил учиться и старался, пока твой старший братец-долбанько (я) рисовал в тетрадках и бегал с друзьями по заброшкам. Ты всегда точно знал, чего хотел в жизни, и пока я шароебился от случая к случаю, ты четко шел к своей цели. Оказавшись в США, ты реализовал свой потенциал на сто процентов.
У тебя все было хорошо. Ты образован, хорошо воспитан, живешь в достатке - тебе хватило ума создать себе неплохой капитал и пассивный доход. Возможно, ты даже успел завести семью - на твой выбор.
А потом что-то происходит. Кто-то из близких тебе погибает от рук нечисти. Возможно, вампира, я не знаю - все на твой вкус. Может, тебя это тоже затрагивает, и ты больше не человек - решай сам. В любом случае, с тех пор ты не просто частный детектив (хотя профессию можешь выбрать сам, не настаиваю), ты - охотник на монстров. И ты переезжаешь в Бостон, где нам снова суждено встретиться спустя столько лет порознь.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Обещаю холить, лелеять, в обиду не давать.

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: Стану тем самым братом-неудачником, поставляющим в твою жизнь проблемы и веселые истории для рассказа в баре за пинтой пива. Но для начала, конечно, было бы славно сыграть всю арку установления взаимоотношений от встречи спустя столько лет, до попыток убийств (хз насколько ты ярый охотник) и в конце концов до какого-нибудь мирного соглашения.
Связь: гостевая, лс, тг
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

пост заказчика

Асаф, беря на себя ответственность за ребенка, конечно, знал, что дети часто плачут: у него было четыре младших сестры, и он помнил, как ведут себя дошкольники. Но из воспоминаний почему-то совсем стерлось, почему они могут плакать. Хотя, может, дело не в том, что он что-то забыл, а в том, что в его время и в его стране детям, вышедшим из младенческого возраста, не позволяли устраивать такие театральные представления?

Мэдди подросла. Перестала будить его по ночам, начала ходить в горшок и говорить. Казалось бы, жизнь отца-одиночки должна стать чуточку легче, но где-то, видимо, Асаф просчитался, и легче не стало ничуть. Если раньше дочь плакала из-за голода, колик или просто так, то теперь - находила просто самые нелепые причины устроить истерику.

Асаф даже завел себе блокнот, чтобы записывать, по каким поводам она плачет. Изначально он заводил его для педиатра, но когда Мэдди подросла, он уже потерял свою актуальность. Асаф решил, что когда дочь вырастет, он как-нибудь подарит ей этот блокнот, чтобы прежде, чем заводить своего ребенка, она была готова регулировать конфликты подобного масштаба.

А конфликты случались регулярно.

Утро началось с того, что банан в кожуре не вкусный - она хотела сладкий и мягкий, а он горький и твердый! А когда Асаф начал его чистить, Мэдди заплакала, потому что хотела целый банан, а не почищенный! Затем Асаф добил ситуацию тем, что намазал арахисовую пасту не на ту сторону печенья (они были одинаковые).

Собираясь в садик, она плакала потому, что хотела пойти в купальнике, шарфике и резиновых сапогах на голую ногу, а отец же настаивал на теплом комбинезоне. В конце концов после почти получаса уговоров Асаф вздохнул и позволил ей дойти в ее модном луке до двери подъезда, послушав совета воспитательницы о том, что ребенок должен на своем опыте учиться на ошибках. На какое-то мгновение это, казалось, даже сработало: порыв холодного воздуха заставил Мэдди на секунду задуматься, а затем быстро побежать обратно к лифту. Правда, прозрение было не долгим - она зашла в лифт, вышла обратно, и снова попыталась открыть дверь. Не увидев за дверью ничего нового и вновь встретившись с порывом холодного воздуха, Мэдди заплакала - потому, что не могла открыть дверь в лето. В садик они опоздали.

Асаф не был педагогом, и не знал толком ничего о воспитании детей. Лишь интуитивно догадывался, что спорить с двухлеткой - дело гиблое, ругать ее - тем более. Оставалось только договариваться, пытаться ее на что-то отвлечь и ждать, когда же наконец-таки она перестанет добиваться седины в его волосах.

Вернувшись из садика, Мэдди твердо заявила - она уже взрослая и хочет открыть дверь сама! Правда, дотянуться до замка она не могла. И не разрешила себя подсадить. Им пришлось возвращаться на парковку к машине за раскладным стулом - слава Аллаху, он в машине был, а то пришлось бы стучаться по соседям. Забравшись на стульчик, Мэдди еще минут двадцать ковырялась с ключами, пытаясь вставить их в замочную скважину и сделать нужное число оборотов. Асаф терпеливо сидел на полу подъезда, уткнувшись лицом в колени, и ждал, когда же это наконец-то закончится.

Когда они смогли попасть в квартиру, Асаф был готов звонить няне и просить у нее пощады приехать в этот предпраздничный день по двойной оплате, потому что чувствовал, что если день будет заканчиваться в том же духе, в котором он начинался, нервы уже сдадут.

Переодев и накормив ребенка (даже без единой ее слезинки!), Саф сходил в душ с желанием если не утопиться, то хотя бы немного прийти в себя. Холодная вода и вправду немного освежила.

А затем Мэдди увидела в мультике, как сова готовит оладьи, и тоже захотела оладьи. Только вот не есть, а, как сова - приготовить. Шайтан побрал бы эти мультики...

Когда Саф достал молоко, муку и яйца, Мэдди строго отодвинула отца от стола. Поставила себе стульчик, и следующие пятнадцать минут Асафу оставалось только терпеливо наблюдать, как двухлетка то заливает кухню молоком, потому что бутылка оказалось слишком тяжелой для детский ручек, то рассыпает муку по всему столу, то роняет яйца. Но она делала это так сосредоточенно и спокойно, что вмешиваться он не смел. В конце концов, никакие продукты не стоят сегодня тишины и спокойствия.

Что-то из ингридиентов все-таки оказалось в миске и осталось только объяснить Мэдди, как замешать это подобие теста. Но вдруг в дверь постучали...

- Добрый вечер, - лицо гостя оказалось смутно знакомым. Кажется, это был сосед - Асаф видел его мельком пару раз.

- Добрый вечер, - ответил Саф с той вежливой натяжкой, которая возникает у человека, у которого на кухне прямо сейчас пытаются слепить оладьи из сырого хаоса, а на предрождественский клининг у него бюджет не заложен. Он стоял в домашней одежде, розовом фартуке с Братц (Мэдди выбирала!), босиком, с закатанными рукавами и весь в муке и яичном белке.

- Прошу прощения, если шум вам помешал, - быстро протараторил он.

Внутри квартиры что-то звякнуло - вероятно, миска скатилась с края стола. Асаф сохранил лицо невозмутимым и по возможности приветливым.

Сосед что-то сказал про пирог. Асаф моргнул.

– О. Благодарю, Сэм, – сказал он, и уголки его рта дрогнули - то ли в благодарности, то ли в истерике. – Асаф Назир Аль-Мавали, приятно познакомиться. Заходите… если не боитесь стать свидетелем кулинарной бойни.

Не дожидаясь, пока гость разуется, Саф уже тянулся к тумбе у входа: вытащил оттуда почти новые домашние тапочки (бабушка прислала - "а вдруг гость") и молча поставил рядом с мужчиной, забрав у него из рук пирог с тем выражением лица, которое могло означать как "спасибо большое", так и "я держусь из последних сил".

Асаф кивнул, развернулся и быстрым шагом ушел вглубь квартиры - нужно было срочно проверить, что именно Мэдди уронила со стола и справится ли с масштабом бедствия обычная швабра.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Ты ничего не помнишь о своей жизни до того момента, когда почувствовал БОЛЬ. Все рождаются в боли, всё рождено из боли, но твой первый крик в этом мире не был криком новорожденного - это был крик о помощи, вой от осознания того, что ты всё-таки жив.

Эпоха Чосона известна в мире, как расцвет корейской культуры, торговли и науки, но и как тяжёлое время многочисленных войн, оккупаций и стычек. Ты знаешь это время, как эпоху своего рождения в тёмной алхимической лаборатории. Как период своего болезненного заточения в клетке. Как то время, когда тебя кололи, резали, пускали кровь и вливали в тебя один эликсир за другим в попытке улучшить ещё больше, сделать сильнее, быстрее, выносливее.

Вероятно, эти алхимики и сами не понимали, что именно делают, когда умудрились смешать кровь разных существ в нужной пропорции, - случайно, разумеется, - когда смогли пропустить эту смесь через цепь превращений и влить получившийся раствор в жилы простого мальчишки, пойманного на краже хурмы и приговоренного к особо мучительной казни. Почему казни? Потому что раньше никто не выживал в ходе этих экспериментов. Но ты выжил, хоть твой разум помутился, память оказалась заперта в самых далёких чертогах души, а тело ломалось, менялось на протяжении долгой дюжины дней. Хотя сперва твоим мучителям казалось, что у них ничего не вышло, ведь внешне ты остался точно таким же, как и был. Доказательство своего успеха они получили почти сразу, хотя ты и не понял, как смог убить того, кто зашёл в твою клетку, чтобы швырнуть в миску кусок подсохшего хлеба. Не просто убить - разорвать на мелкие кусочки, сладострастно урча от запаха, вкуса и вида крови.

Только ты сам знаешь, как жил долгие годы до падения Чосона под гнетом современности. И только тебе известно, что сподвигло тебя не прятаться в тёмных переулках, а выйти под солнечный свет, наблюдать за меняющимися людьми и подстраиваться под них. Чтобы выжить, так? Тебе, не желавшему рождаться, больше всего нравится жить. И заполнять свою память новыми, яркими воспоминаниями взамен тех, которые ты получил с каплями крови тех, кто дал тебе твою силу, новую жизнь и способности. И почему-то ярче всего ты видишь моменты из жизни дракона. Они тревожат, жалят, подстрекают тебя, ведь у тебя самого наверняка не было такого детства, как у него, не было такого собеседника, как та странная тень в углу тюремной камеры. У тебя нет крыльев, растения тебя не слушаются, а твоя чешуя, когда проявляется, похожа скорее на кожистые наросты, чем на пластины драгоценного нефрита. Может, если заполучить этого дракона, получится забрать его жизнь себе? Или хотя бы убить его. Но для этого его нужно отыскать, так что тебе предстоит долгий путь.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Что же, в каждой дораме должен быть неоднозначный злодей со сложной мотивацией, так? Вот и он, включите звук фанфар! Я описал только общую канву, детали остаются на твоё усмотрение, чтобы именно тебе было комфортно играть, но если потребуется помощь - всегда готов. Разумеется, обеспечу игрой, - "тень в углу камеры", он же проводник душ Джину, тоже наверняка включится в эту кровавую драму, - сюжетами, обсуждениями, при желании - графикой.

Касательно именно сюжетных моментов: ищем с Джину именно врага, который добавит остринки в размеренное течение жизни. Ты можешь похищать, истязать, калечить (спасибо драконьей регенерации говорим заранее), убивать насмерть - нельзя, но при необходимости поищем компромиссы. За пределами этого сюжета ты волен играть, что захочется и с кем захочется :З

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: пост в неделю-две - очень желательно, можно быстрее, по объёму не ограничиваю, сам пишу, как душа ляжет :З будет здорово, если найдём общий язык и общие темы для бесед вне игровых обсуждений, но тут уже по желанию^^
Связь: начнём с лс, а там как карта ляжет :З
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

пост заказчика

Февраль в этом году удивительно тёплый, — так думает Тодд, даже не собираясь застёгивать кожанку, накинутую прямо поверх простой безрукавной майки. Хотя и прошлогодняя зима радовала достаточно мягкой погодой, настолько мягкой, что «завершение мотосезона» для дракона продлилось всего-то один месяц: снег выпал, дороги подморозило, потом ещё пришлось ждать, когда не только снеголёд растает, но и все реактивы смоются дождями... В этом же году он ставил свой байк на «долгую стоянку» всего-то суммарно на пару недель.

— Лаки, оставь ключи, я сам закрою, — Фред, один из механиков, задумчиво гоняет даже не зажжённую сигарету из одного уголка рта в другой, смотрит на мотор, который им сдали с задачей починить. — Не могу понять, что за дичь.

— Помощь нужна? — для своих людей Лаки, — он же Тодд, он же Вончжон и прочая, и прочая, — всегда старается находить время, компенсируя этим собственный неуживчивый характер.

— Не, забей, тут уже дело принципа, — это дракон может понять, поэтому только кивает. — Я эту хуйню либо починю, либо сломаю и сдам Моррингтону бабло за погань эту.

— Мастерскую не разъеби, в остальном — удачи.

Махнув механику рукой, Вишес выходит из приземистого здания автомастерской и с удовольствием потягивается, разминая затёкшую спину, — кто придумал это чёртово налогообложение и связанные с ним кипы бумаг?! Помнится, в бытность очень-нелегальным-работником дракону вообще не приходилось иметь дел со всей этой бюрократией. Не то, чтобы он жалеет о прошлых временах, но вот в такие моменты, когда нужно сидеть и заполнять, копировать, заверять, проверять и отправлять, нет-нет, а в голову пробираются мысли о смене деятельности обратно в нелегальную степь. Смертельно опасно, зато без бумажек же!

Бостон оглушает, даже когда живёшь в нём несколько десятков лет. Слепит отражениями солнечных зайчиков от мутных окон офисных высоток, забивает ноздри смогом и выхлопными газами меланхоличных стад автомобилей, но... Тодду здесь почему-то нравится. Может, эта городская суета напоминает ему о столь же суетливом посёлке, около которого он вырос и в которых часто захаживал ещё в Чосоне? Нет, глупости, тогда подошёл бы любой шумный город. Значит, Бостон просто приворожил его, как это умеют некоторые города, и оставил при себе, подобному тому, как люди оставляют при себе прибившихся бродячих животных — для забавы, умиления и заботы.

Тодд коротко встряхивает головой. Не время для философских рассуждений, более уместных на уютной кухне близ рассвета. Раз рабочий день успешно закончен, то можно расслабиться и развеяться, так что дракон уверенно сворачивает к небольшой парковке около мастерской. И... нет, не заводит байк, а тщательно накрывает его брезентовым чехлом — от птиц, осадков и недальновидных угонщиков. Погодка шепчет: пройдись пешком, разомни ноги, забей голову всякими глупостями, массово обитающими в гуще человеческого урбанистического моря. И кто он такой, чтобы не прислушаться к этому шёпоту?

Кофе по-ирландски, купленный в кофейне через два квартала, оказывается удивительно вкусным, Тодд даже наслаждается им, пока сидит внутри кофейни за длинной столешницей, поставленной вдоль панорамных окон. И даже берёт второй стакан — алкоголя там не так много, чтобы как-то повело, зато внутри приятным теплом распускается огненный цветок от добавленной пары ложек виски, обещая не дать замёрзнуть праздному февральскому гуляке.

Где-то гудят фуры дальнобойщиков. Где-то с треском бьётся стекло бутылки, слышится усталая грязная ругань бездомного, только что неловко уронившего своё жидкое счастье. Маленькая, но кажущаяся круглой, девчушка тянет за руку такую же пышную, сдобную мать, ведёт её к сверкающей витрине магазина игрушек. Тодд проходит мимо, аккуратно обходит по дуге этих людей, — за все эти годы научился делать вид, что не замечает их. Лучше так, чем каждый раз кипеть от застаревшей злости и тратить нервы.

Дверь книжного магазина тихо позвякивает большим китайским колокольчиком, дракон кивает владельцу и проходится между стеллажами. Может, стоит обновить домашнюю библиотеку? Всё уже прочитано по два-три раза, и пусть в планшете скачаны ещё тысячи книг, но в бумажных изданий есть своё особое очарование. Тодд скользит кончиками пальцев по корешкам томов: старая научная фантастика, книги Брэдбери, Хайнлайна, Азимова... нет, на фантастику пока не тянет. Взгляд сам выхватывает на третьей сверху полке сокровище — последние два тома «МИФического цикла» Асприна. Их-то как раз в домашней коллекции и не хватает, самое оно!

Вишес уже доносит книги до кассы, уже даже тянется за картой, чтобы расплатиться, когда вдруг — удар. Не физический, конечно, а скорее метафорический, но сбивающий с ног не хуже апперкота. Всего лишь мельком глянул в окно — и пропал. Потому что в окне среди толпы безликих людей видит одно единственное лицо, имеющее для дракона черты, узнаваемое и вызывающее в душе какое-то тянущее, трепещущее ощущение. Тодд сам не понимает, что говорит владельцу книжного, не понимает, когда успевает выйти из магазинчика на улицу, — он просто идёт следом за тем, кого, как думал, увидит ещё очень и очень не скоро. Умирать-то Лаки пока не собирается, а проводник смерти к живому вряд ли придёт.

В памяти всё ещё свежи картины их с проводником встреч: первая встреча, когда вместо голоса смерти дракон услышал дарящую надежду песню жнеца; вторая встреча, когда проводник был всё ещё малословен, но снова помог Вончжону дожить до утра... Сколько было этих встреч? Пять или шесть? Но Тодд не думал, что снова увидит его. Ещё и в физическом облике, рассмотреть который удалось лишь однажды, на четвёртую их встречу в темнице замка корейского вана, но запомнилось это обличье навсегда.

Приходится ускорить шаг, лавируя между людьми и даже не вслушиваясь в их недовольство напористым прохожим, пускающим в ход локти, зато Тодд наконец-то обгоняет жнеца и по дуге заходит ближе к нему, останавливается прямо перед ним и... видит на красивом, холодном лице только вежливое недоумение. Точно, ведь сам проводник не видел человеческой формы Вончжона, поэтому и не узнаёт сейчас, да? Не может же Лаки обознаться, точно нет, пусть на жнеце сейчас надета обычная современная одежда.

— Привет, — неловко выдыхает Тодд, поспешно откашливается в кулак, и повторяет уже увереннее, — привет! Ты заблудился? — потому что вид у проводника и вправду не особо уверенный, такие ищущие взгляды Вишес видел разве что у туристов. - Хочешь, составлю тебе компанию? — наверное, надо как-то сбавить обороты, да, а то жнец ещё испугается слишком наглого вторжения в своё личное пространство. — Мне всё равно делать нечего, а так хоть помогу городу не обзавестись очередным призраком несчастного потеряшки, — да, вот, теперь можно решить, что Лаки просто проявляет умеренное дружелюбие к незнакомцу, да?

Или стоит сказать, что они уже раньше виделись? Или нет? Чёрт, почему это так сложно-то, а?! Дракон не привык к такому шквалу эмоций внутри себя, не привык к ощущению поселившейся под диафрагмой чёрной дыры, не привык к тому, что сердце стучит где-то между ключиц, а не там, где ему и положено. Живот чуть сводит от непонятного напряжения, хотя Лаки давным-давно уже живёт, как максимально безразличный ко всему, что выходит за круг его интересов: мотоциклы, техника, растения, книги, еда и полёты. Но... не признавать же теперь, что он жаждал встречи с проводником, что мечтал о ней, не признаваясь в этом даже самому себе? Лучше списать всё на то, что не стоит пить много кофе на голодный желудок, да.

— Так что, куда тебе нужно-то? — с толикой напускной грубости переспрашивает он проводника, окидывая его взглядом и неожиданно громко сглатывает вставший в горле ком.

Теперь ещё и ладони начинают потеть. И колени едва заметно подрагивают. Может, грипп? Хотя, чёрт, разве драконы болеют гриппом?! Что-то неладное творится с обычно послушным организмом, и это сбивает с толку, но желание снова поговорить со жнецом, снова услышать его голос, эту его особую манеру речи, пересиливает желание прямо сейчас сбежать куда-то подальше.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Она всегда была в тени младшего брата. В отличие от него Лирель всегда была здорова и не рассматривалась отцом, как наследница семейного бизнеса. Он полагал, что женщина не способна руководить делами так же хорошо, как это способен делать мужчина. Но Лирель была покорна, молча принимала свою судьбу. Воспитывалась в строгости и подавляла любые обиды, вместо этого натягивая на лицо улыбчивую маску, или гнев, мысленно считая до бесконечности в попытках привести мысли в порядок. Отрадой было рисование, но все рисунки она сжигала, ведь отец считал это пустой блажью.
В их семье она металась меж двух огней: отцом и братом. Отец долгие годы твердил, что единственная ее цель — выгодный брак для укрепления рода. Брат же велел не прятаться в углу, ведь мир куда жестче, чем кажется.
Когда Элрику было семнадцать, он обратился. Не зная, что с ним произошло и не понимая, какой силой стал обладать, он случайно убил родителей, сам того не желая. Лирель была той, кто не испугался. Тогда брат передал ей свой дар. Она не умерла, обратилась так же, как брат. Но дальше их пути разошлись.
Со временем культ, основанный Элриком, начал расти, и вести о нем докатились и до Лирель. Из слухов стало ясно, что тот, кого называют пророком, — Элрик. Ужаснувшись тому, кем стал юный, нежный мальчик, она пришла в культ, чтобы разрушить его, образумить брата. Но затем увидела в нем силу, о которой сама всегда мечтала.
Она стала апостолом, правой рукой Элрика, продвигающей его учение.
Из мягкой девочки, бывшей тенью брата, она стала равной ему. Лирель не боится своей силы и пользуется ей, порой подобно безумному гению. Но она жестока не из садизма, а из искаженного эстетизма: она верит, что боль — это высшая форма искусства. Она мстит миру, который считал ее никем. И все-таки Лирель любит брата. Разве что ее любовь выражается в этом странном желании превзойти его в безумии. Неосознанно они соревнуются в жестокости. Пока Элрик вызывает массовые эпидемии, она точечно отравляет водоемы.
В их отношениях есть и место нежности. Она — единственная, кому он разрешает касаться своего лица. Она рисует узоры на его разлагающейся коже, чтобы «скрыть безвкусицу».
Она до сих пор рисует. Делает это тайно, вспоминает прошлую жизнь, которая, как ей кажется, была целую вечность назад. По привычке все еще сжигает их, чтобы не показаться слабой.

Фагариты
Анатомия культа Цветущего разложения

1. Происхождение и Биология
Что такое Фагарит?
Фагарит — носитель божественной чумы. Это не просто болезнь, а симбиотический организм, перестраивающий тело и разум носителя.

Этапы превращения: 
1. Заражение: 
   - Через контакт со спорами (дыхание, прикосновение, зараженная пища). 
   - Первые симптомы: лихорадка, галлюцинации. 
2. Мутация: 
   - Кожа покрывается черными прожилками, напоминающими корни. 
   - Внутренние органы покрываются мицелием — грибницей, производящей нейротоксин блаженства. 
3. Просветление:
   - Носитель перестает чувствовать боль и обретает бессмертие (не стареет, но может быть уничтожен). 
   - Его плоть цветет: из ран прорастают шипастые лозы и черные розы. 

2. Идеология
Религия Разложения
Ключевые Догмы:
1. «Смерть — это ложь» 
   - Смерти нет, есть трансформация в новую, совершенную форму жизни. 
2. «Боль — это Благословение» 
   - Страдание очищает душу, подготавливая ее к слиянию с Цветком. 

3. Иерархия Культа
1. Пророк (Элрик Торнвейл): 
- Прямой проводник воли Безмолвного Цветка.   
- Может усиливать или подавлять чуму в других. 

2. Апостолы:
- Жрецы, проводящие обряды. Их тела украшены цветочными узорами. 
- Способны управлять ростом грибов на расстоянии. 

3. Цветущие:
- Обычные адепты. Добровольно приняли «дар». 
- Их используют как живые инструменты: 
  - Шепчущие: без языков, изо рта у них растут голосовые грибы, распевающие молитвы. 
  - Корнители: их ноги срастаются с землей, создавая сеть мицелия под городами. 

4. Неофиты:
- Еще не полностью превращенные. Испытывают агонию, которую культ выдает за экстаз. 

4. Цели и Методы
Краткосрочные цели: 
- Тайное заражение ключевых лиц (врачей, политиков, духовенства). 
- Создание подпольных оранжерей, где выращиваются гибриды людей и растений. 

Конечная Цель:
- Превратить Землю в единый «сад», где все живое будет связано единой грибницей.   
  - Уничтожить индивидуальное сознание, заменив его коллективным разумом. 

5. Трагедия Фагаритов
Они не просто злодеи:
- Большинство адептов — жертвы обстоятельств, искавшие спасения от: 
  - Неизлечимых болезней. 
  - Душевной боли. 
  - Одиночества. 
- Их «блаженство» — это химическая иллюзия, созданная нейротоксинами. 

Парадокс: 
Они стремятся к вечной жизни, но теряют все, что делало их людьми: 
- Эмоции (кроме искусственной эйфории). 
- Индивидуальность (их мысли постепенно сливаются с коллективным разумом. Исключение: пророк и жрецы, которые могут контролировать доступ личного разума к коллективному). 
- Свободу воли (Пророк может перекрыть доступ к спорам, вызывая ломку). 

Этот культ — не просто «злые растительные зомби». Это религиозный феномен, предлагающий жестокое, но соблазнительное решение экзистенциальных страхов. Их самая опасная черта — искренняя вера в то, что они несут спасение.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Утащим в игру и захватим этот бренный мир. Я не супер активный игрок, ибо реал жесток, но вдохновение порой делает страшные вещи с мотивацией хд
Очень люблю разгонять всякое вместе, так что буду рад, если ты, сестрица, будешь такой же.
Из всех предложенных внешностей больше всего в роли сестры вижу Рипли шоб могла мне въебать, если буду много выебываться хд

Отношения с сестрой би лайк хд

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: ваш текст
Связь: гостевая, тг
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции

пост заказчика

В голове не укладывается, что он позвал кого-то на свидание. Мозг категорически отказывается принимать тот факт, что Джейк заинтересовал Лазаря. Вампир тешит себя иллюзиями, что все закончится так же, как и всегда: они встретятся еще пару раз, насладятся хорошим сексом, который отложится в памяти у обоих, и на этом разбегутся, чтобы в будущем изредка вспоминать об искре страсти, пробежавшей между ними так спонтанно и неожиданно.
Последний раз свидание в жизни де ла Гарда было давно, в те времена, когда он, очнувшись от летаргического сна, только начал познавать мир заново. Тогда в последний раз он чувствовал что-то похожее на любовь и глубокую привязанность, по итогу сыгравшие с ним злую шутку. С тех пор сердце вампира затормозилось. Оно перестало биться на пределе своих возможностей, навсегда купировав возможность влюбляться.
Лазарь, сунув руки в карманы спортивных штанов, качается на пятках в ожидании Джейка, который скоро выбегает из дверей отеля, услужливо распахнутых немолодым швейцаром. Он машет ему рукой, обозначая свое местоположение, хоть в этом и не было никакой необходимости, — Джейк заметил его сразу. Даже в вечерних сумерках видно, как горят глаза Джейка, и это льстит Лазарю. Вампиру удалось зацепить юношу так же, как Джейк сделал это с ним.
Он слегка наклоняется и мягко прижимается к его губам своими так, словно они настоящая пара, у которой совсем недавно начался прекрасный конфетно-букетный период с нетерпеливым ожиданием новой встречи и бабочками в животе. Навязчивых метафоричных насекомых Лазарь не ощущает, но зато весьма отчетливо чувствует возбуждение, когда Джейк будто невзначай зовёт его папочкой. Короткое слово срывается с его губ с легким придыханием, обжигающим кожу вампира, и иглой жалит воспаленное сознание, жаждущее от Джейка только одного. Он шумно втягивает прохладный воздух носом, успокаивая колыхающиеся где-то глубоко внутри ощущения, которых от одного этого слова становится слишком много. Джейк — засранец. Но чертовски привлекательный. Смазливое личико, тонкие и острые линии тела, хорошие шмотки, которые стоят как пара месячных зарплат офисного планктона, дурманящий парфюм, который хочется жадно вдыхать, вплотную прижавшись носом к теплой коже, чтобы после аккуратно вонзить в нее клыки и почувствовать на языке железный вкус крови.
— За город прокатимся, — вампир открывает дверцу машины перед юношей, приглашая его сесть, после чего захлопывает ее и обходит автомобиль. Мотор ревет, панель мерцает разноцветными огоньками, а стрелка спидометра, загоревшись красным, дергается. — Оставим прогулку по Бостону на другой раз.
Вампир рассказывает Джейку все, о чем тот спрашивает: о том, что в Бостоне он совсем недавно, всего несколько быстро пролетевших лет; что многие годы путешествовал по миру в поисках потерянной семьи, ведь он — Лазарь соврал — сирота, который никогда не знал своих родителей; что он до мозга костей сын своей нации, который так и не ассимилировался в Штатах, поэтому у него до сих пор остался выдающий его французский акцент. Лазарю странно слышать такое количество вопросов о его жизни, и еще страннее отвечать на них. Не потому, что он излишне беспокоится о сохранении своей тайны, а потому, что кто-то, кажется, искренне интересуется не только его телом или деньгами. Либо этот мальчишка просто слишком хорош в создании правдоподобных иллюзий.
— Тебе стоит съездить во Францию, если еще не бывал там, — предлагает вампир, краем глаза наблюдая за Джейком. — Или в Италию. Я не уверен, но, по-моему, мои родители были оттуда. По факту я, на самом деле, итальянец.
Он смеется и плетет очередную ложь о том, что из документов, которые однажды попались ему на глаза в детском доме, он узнал, что родители переехали из небольшого итальянского городка во Францию, где решили строить новую жизнь. Все сказанное им о своих корнях — истина, прикрытая удобным вымыслом.
— Там, кстати, хорошо, — машина тормозит на очередном светофоре, и де ла Гард поворачивается к Джейку. — Тепло, люди открыты и счастливы. Вокруг такой праздник жизни, что невольно выбираешься из любой депрессии, сколь затяжной она бы ни была. — Мужчина тянется ладонью к щеке Джейка и легко проводит по ней пальцами, не вдаваясь в подробности своей жизни, мрачные и туманные. — Но твоей бледной коже беспощадное итальянское солнце вряд ли понравится.

Джейк целует его шею, и пальцы Лазаря машинально вцепляются в руль, а из груди вырывается тяжелый вздох. Де ла Гард не романтик и совершенно не рассчитывал бесцельно покататься по вечерне-ночному пригороду Бостона, только ради разговоров ни о чем. Цель встречи была предопределена еще в тот момент, когда он попросил у Джейка номер после прекрасно проведенного вместе вечера в клубе. Мальчишка опережает события, но Лазарю это даже нравится. Он поддается влечению и утягивает Джейка в горячий поцелуй, от которого у обоих начинает кружиться голова.
— Ты та еще заноза, — хмыкает Лазарь и давит на педаль газа, срываясь с места, оставляя и старый пикап, и его захлебывающегося слюной водителя далеко позади.
Они выезжают за город, где в густой темноте опустившейся на город ночи горят лишь фары автомобиля. Черный Мерседес мчится по извилистой дороге в неизвестном направлении, и вампир поражается спокойствию Джейка. Любой здравомыслящий человек ни за что бы не согласился на подобное свидание с малознакомым человеком. С чего бы Джейку так сильно доверять Лазарю? Или у него напрочь отсутствует инстинкт самосохранения?
Свои мысли, однако, вампир не озвучивает. Пусть Джейк доверяет де ла Гарду — так будет проще получить желаемое.
— В вождении нет ничего сложного, почти как велосипед, — авто замедляется и тормозит у обочины. — Могу предложить пару уроков.
Глаза вампира скользят по лицу Джейка, острые черты которого сглаживаются глубокими тенями. Хватает всего мгновения, чтобы рука Лазаря схватила юношу за рубашку и притянула ближе. Губы на губах, тяжелый вздох и влажное хлюпанье. Де ла Гард целует Джейка жадно, тягуче, не отпуская его губы и на миг, не давая парню даже сделать глоток воздуха. Ладонь ложится на шею и сжимает под линией роста волос. Он лезет в чужой рот языком, вылизывает его и чувствует горьковатый привкус чего-то похожего на абсент. На алкоголь не похоже, но пьянит не хуже.
— Продолжим поездку или перейдем сразу к делу? — спрашивает Лазарь, кивком головы предлагая переместиться на задние сидения.